Lenta.ru: «Он сразу нас обворожил» Как российский город с населением в две тысячи человек стал местом притяжения туристов
Расположенный в 350 километрах от Москвы, Плес считается воплощением образа идиллической провинции, затерянной во времени, и сосредоточением всего, ради чего туристы из мегаполисов едут в русскую глубинку. При этом очарование городка, будто застрявшего в середине позапрошлого века, сочетается с высоким уровнем сервиса и развитой инфраструктурой. Какую историю скрывают волжские просторы и что город может предложить туристу — в материале «Ленты.ру».
Из крепости в курорт
Как и многие города нынешней Ивановской области, Плес был основан еще в домонгольские времена. Первое упоминание его в Новгородской летописи датируется 1141 годом. Своим названием город обязан расположению: Плес стоит на крутом берегу Волги, где прежде была песчаная отмель (плес), ныне скрытая под водой. Впрочем, это лишь одна версия происхождения названия.
Веками Плес занимал ключевую стратегическую роль на землях Северо-Восточной Руси, находясь на Волжском торговом пути, одном из самых древних и значимых.
Плес разрушался и отстраивался заново, переживал набеги татаро-монгольского войска, княжеские междоусобицы и разорение поляками. Так, в 1410 году сын Дмитрия Донского, князь московский Василий Дмитриевич приказал построить здесь новую крепость, которая стала одним из звеньев Плесской таможенно-оборонительной системы.
Вид на дом-музей И.И. Левитана в городе Плесе
Фото: Екатерина Чеснокова / РИА Новости
«Повеле рубити град Плесо», — сказал он, и вокруг города появилась не только сторожевая застава, но и система каменных лабиринтов в русле Волги, препятствовавшая свободному прохождению судов. История Плеса как оборонительного форпоста завершилась в Смутное время, когда в 1609 году город захватили отряды литовского шляхтича Лисовского. Крепость снова разрушили, а позже, с расцветом Московского государства, необходимость в оборонительных укреплениях на подходе к Костроме отпала.
Новая глава истории Плеса связана со стремительным развитием купечества. В те времена жизнь здесь бурлила. На ручьях и речках, впадающих в Волгу, вертелись мельничные колеса, на открытых ветру буграх шевелили крыльями ветряки, с барж на телеги переваливали хлеб. Зерно, привозимое сюда на баржах с низовьев Волги, перемалывалось в муку и продавалось в Иванове и Шуе. Плесские товары были известны далеко за пределами уезда.
Например, разноцветные пестряди и равендуки, сотканные на местной полотняной фабрике, высоко ценились в Москве и Санкт-Петербурге. Деревянные и металлические изделия местных кустарей забирали скупщики и первыми весенними пароходами отвозили на Нижегородскую ярмарку. Помимо текстильной промышленности, в городе процветало кузнечное и ювелирное дело, пивоварение
Железная дорога Иваново — Кинешма, построенная в 1871 году, обходила Плес стороной. Отправка хлеба гужевым транспортом мгновенно стала невыгодной, и многие купцы начали переселяться в соседнюю Кинешму. Население города сократилось почти вдвое: из Плеса уезжали возчики, грузчики и приказчики.
Существует легенда, что в 1860-х годах в окрестностях развернулось настоящее сражение — через какой город пройдет железная дорога до Иваново. Кто-то говорит, что Плес в битве вообще не участвовал; по другим сведениям, местные торговцы тайно откупились от строительства, боясь за судьбу владельцев гужевого транспорта.
Фото: Юлий Ахромеев / РИА Новости
Однако решение, изначально казавшееся роковым, сыграло городу на руку. Сохранив уединение и размеренность, Плес стал местом притяжения дачников и столичной буржуазии. Эпицентром курортной жизни был порт, где швартовались круизные суда. На одном из них весной 1888 года на плесские земли прибыл тогда еще малоизвестный художник Исаак Левитан.
Исаак Левитан «Церковь в Плесе»
Художник в потаенном городе
Плес открылся Левитану неожиданно. Художник отправился в путешествие по Волге, чтобы найти вдохновение. Его сопровождали друзья — Софья Кувшинникова и Алексей Степанов. После поездки на яркий и экзотичный Кавказ Волга показалась ему «мертвой и тоскливой». В письме к Чехову Левитан жаловался на чахлые растения, однообразные пейзажи и серое небо.
Исаак Левитан «Вечер. Золотой Плес»
«Мы поехали в Рязань, сели на пароход и пустились вниз по Оке. Попробовали остановиться в селе Чулкове, но долго там не ужились... Наконец добрались до Плеса. Он сразу нас обворожил, и мы решили остановиться», — вспоминала позднее его спутница.
Фото: Юлия Батурина / Фотобанк Лори
Случайность подарила Левитану бесконечный источник вдохновения для пейзажей. Он прожил в Плесе все лето и возвращался туда два следующих года, посвятив этим местам больше 200 полотен. Он был пленен скромной природой этих мест, называл Плес потаенным городом и стремился передать это в живописных работах.
Взять, например, картину «Вечер. Золотой Плес». Предзакатный час, редкие деревья склоняются к Волге, ее водная гладь напоминает жидкое золото, а горизонт и купола сливаются воедино в бледно-желтой дымке. Ощущение внутренней тишины и благодати пронизывает почти все работы левитановского «плесского» периода.
В «Почти смешной истории», двухсерийной мелодраме 1977 года, Плес был Древнегорском, в «Китайском сервизе» его называют Царицыным, а в телесериале «Золотой теленок» Плес предстал в образе выдуманного города Арбатова.
Провинциальная идиллия
Современный Плес мало чем отличается от пейзажей Левитана. Этот город любят в любое время года, однако самым живописным сезоном в Плесе принято считать осень, когда золотые маковки храмов сливаются с красно-желтыми кронами деревьев. Вспоминается, как писатель Константин Федин назвал Плес «русским самоцветом» за буйство красок.
Фото: Инна Грязнова / Фотобанк Лори
Дух размеренной русской глубинки сохранен здесь безукоризненно. Во всем чувствуется трепетное отношение и внимание к деталям: качественная реставрация фасадов, заново воссозданные вывески сувенирных лавок, резные наличники, кованые двери, оконные переплеты, отсутствие аляповатых вывесок и безликого сайдинга. На набережной стройным рядом выстроились купеческие особняки, и каждый дом носит имя прежнего владельца — дом Крыловых, дом Поляковых, усадьба купца Громова, усадьба купца Новожилова и так далее.
Художник квартировал в доме у купца Солодовникова, где позже был устроен Дом Левитана. Ранним утром он выходил на пленэр, часами бродил по отлогим склонам, возвращался домой только в сумерках.
Фото: Юлия Батурина / Фотобанк Лори
«Никогда еще так сильно не чувствовал я это божественное нечто, разлитое во всем. Оно не поддается разуму, анализу, а постигается любовью…» — писал Левитан.
Усадьбами архитектурное наследие Плеса не ограничивается. Здесь и десятки храмов, и дореволюционные торговые ряды, и служебные постройки, имеющие историческую ценность.
Все новое гармонично вписано в старое и не создает противоречий: роскошные спа-отели по соседству с избами не воспринимаются как нечто инородное. Во многих частных бутик-отелях гости спят на воздушных перинах, ходят в настоящую русскую баню и пьют чай с ягодным вареньем из фарфоровых сервизов.
При этом некая законсервированность во времени — это только видимый эффект, за которым скрывается динамичное развитие города как места притяжения. Плес — не только для неспешного созерцания, но и для активного отдыха. В 15 минутах неспешной ходьбы от центра города находится экопарк «Иволга». Здесь есть вся инфраструктура для кемпинга «под ключ»: палатки, летняя кухня, веревочная тропа и место для рыбалки — говорят, с берега можно поймать окуня и щуку.
Еще одно культурное развлечение — экскурсии от местных жителей. Знатоки родных мест способны влюбить туриста в Плес на тематических прогулках. Они расскажут городские легенды, посоветуют заведения с самой вкусной рыбой и покатают на катере по Волге.
Все в Плесе настраивает на лиричный лад и умиротворение. Через пару дней на волжском раздолье может показаться, что вы уже давно живете размеренной провинциальной жизнью. По утрам вдыхаете душистый запах полевых цветов под стрекотание сверчков, вечерами собираетесь с близкими у самовара на деревянной веранде, а ночами — растворяетесь в знаменитых плесских туманах.
Главное фото: Юлия Батурина / Фотобанк Лори
Текст: Мария Гейн
